Юбилей неопределенности: 20 лет назад разделили долги Сбербанка
Сегодня, 13 марта, исполняется 20 лет одному из ключевых документов эпохи постсоветского экономического распада: Соглашению о принципах и механизме обслуживания внутреннего долга бывшего СССР. Наличие этого документа породило спор между экономистами на тему, должна ли Россия платить компенсации за пропавшие вклады граждан в Сбербанке СССР. Одни доказывают, что должна, другие – что нет, поскольку Украина сама не подумала о вкладчиках, когда эмитировала советский рубль в далеком 1992-м…
Текст Соглашения о принципах и механизме обслуживания внутреннего долга бывшего СССР можно без труда найти в Интернете на украинских, российских или белорусских сайтах. Например, здесь. Так что желающие вполне могут прочитать его целиком. Я же процитирую только самые важные фрагменты.
Статья 2: «Стороны принимают обязательства по погашению государственного долга бывшего Союза ССР перед населением в суммах пропорционально остатку задолженности, числящейся на 1 января 1991 года на балансах учреждений Сбербанка СССР на территории каждой из Сторон. Распределение между Сторонами остальной части задолженности Госбанку СССР, Госстраху СССР и по другим составляющим внутреннего долга осуществляется по интегрированному показателю, исходя из соответствующих долей каждой Стороны в произведенном национальном доходе и использованном объеме централизованных капитальных вложений из союзного бюджета на территории каждой из Сторон в среднем за 1986-1991 годы».
Статья 3: «Все расходы по обслуживанию государственного внутреннего долга бывшего Союза ССР за период, начиная с 1 января 1992 г., производятся Сторонами за счет их государственных бюджетов…».
Справедливости ради стоит отметить, что Беларусь и Украина подписали данное Соглашение с некоторыми оговорками, а именно увязали его с Соглашением «О разделе активов и пассивов бывшего Госбанка СССР», которое было подписано в Киеве, спустя неделю, 20 марта 1992 года.
Последний документ еще более неконкретный и лаконичный, чем предыдущий. В нем сказано, что «для раздела активов и пассивов бывшего Госбанка СССР центральные (национальные) банки государств-участников Содружества Независимых Государств в месячный срок в соответствии с конституционными процедурами создают совместную Комиссию». И что «созданная Комиссия в месячный срок разрабатывает механизм раздела активов и пассивов по состоянию на 1 января 1992 года и представляет его на рассмотрение глав государств». Была ли создана комиссия по разделу наследия Госбанка СССР, я, честно говоря, не знаю. Но то, что плодов ее деятельности спустя 20 лет незаметно, это совершенно очевидно.
На сегодняшний день только две республики бывшего СССР вернули вклады своим гражданам в полном объеме (но с учетом коэффициентов) – Литва и Казахстан. Другие либо выплачивают это по «чайной ложке в год», как, например, Россия, у которой в нынешнем бюджете запланировано около 50 млрд. руб. на подобные расходы. Либо от «праздника к празднику», точнее, от выборов к выборам. Это, разумеется, Украина.
Также, вопреки Соглашению, Украина не отнесла задолженность по вкладам в Сбербанке СССР на свой госдолг. Известный экономист Виктор Суслов говорит, что в 90-е годы, когда он возглавлял парламентский комитет по финансам и банковской деятельности, этот вопрос ставился, но Минфин его заблокировал. Что не удивительно: если бы мы отнесли 132 млрд. грн. на внутренний долг страны, это моментально увеличило бы его в несколько раз и просто уничтожило кредитные рейтинги Украины.
Но самый пикантный вопрос заключается в том, куда делись указанные миллиарды. В принципе, и это не является большим секретом: в декабре 1991 года, по наработанной за десятилетия практике, центральная контора Сбербанка СССР в Москве списала с корсчетов республиканских контор «годовые остатки» в размере 84 с лишним млрд. рублей. Этот факт позволяет некоторым известным политикам и экономистам говорить о том, что Россия должна вернуть Украине деньги советских вкладчиков – наших граждан. Причем по тогдашнему валютному курсу – 60 коп. за доллар.
«Российская сторона все время замалчивает, каким образом на момент обретения независимости все привлеченные Украиной денежные вклады населения на счетах Сберегательного банка остались на корреспондентских счетах Сбербанка бывшего Союза, – отмечает доктор экономических наук, бывший главный экономический советник Леонида Кучмы Анатолий Гальчинский. – Эта невозвращенная сумма составляла 84,3 млрд. руб., или по курсу рубля к доллару на тот момент (1 долл. – 0,56 руб.) – $150,5 млрд. Убежден, что придет время, когда украинская сторона с помощью международных экспертов сможет доказать правомерность соответствующих финансовых претензий к соседнему государству…».
С Гальчинским категорически не согласен Виктор Суслов. «Во-первых, – говорит он, – в Соглашении о принципах и механизме обслуживания внутреннего долга бывшего СССР четко сказано, что каждая сторона берет расходы по обслуживанию этого долга на себя и осуществляет их за счет бюджета. Во-вторых, созданный за год до этого, в марте 1991 года, Национальный банк Украины имел право эмиссии рубля (советского). И в первой половине 1992 года НБУ еще эмитировал советский рубль и рассчитывался им с Россией за товары. Он мог элементарно восстановить на своих счетах 84 млрд. рублей. Но о вкладчиках никто не думал…».
Тут самое время напомнить некоторые особенности периода, когда было подписано Соглашение. Весна 1992 года. Совсем недавно состоялась «беловежская встреча» и прекратил свое существование Советский Союз. Некоторые республики, и прежде всего Украина, заявили о намерении выйти из рублевой зоны. По итогам работы межпарламентской комиссии Украины и России подписано коммюнике о согласовании условий перехода республик на национальную валюту. Однако на самом деле Киев все еще остается вторым (после Москвы) эмиссионным центром на территории СНГ и печатает российские рубли.
«Лавочка» прикрылась только в середине лета, когда состоялась встреча президентов России и Украины в Дагомысе 23 июня 1992 года. Там нас проинформировали, что с 1 июля 1992 года Россия в одностороннем порядке вводит систему межгосударственных расчетов через корсчета Центробанков. Таким образом, Украина могла теперь переводить рубли за российские товары лишь в тех пределах, в каких она получала платежи за свои товары из России.
«Фактически Россия вытеснила Украину из рублевой зоны в нашу, карбованцевую, и 1 июля 1992 года было бы корректно считать датой начала обращения национальной украинской валюты», – поясняет Виктор Суслов.
Но что же вклады? Сейчас, спустя 20 лет с момента, когда Украина фактически приняла на себя обязательства по их погашению, мы все еще не определились концептуально: выплачивать или нет? И если выплачивать, то кому, сколько и до какого времени.
Как у нас часто бывает, все принятые на сей счет законодательные и нормативные акты, в том числе красивый, но популистский закон от 1996 года «О государственных гарантиях восстановления сбережений граждан Украины» («Про державні гарантії відновлення заощаджень громадян України»), не выполняются. А любое действие на деле оказывается палкой о двух концах.
Например, некоторые финансисты, в частности президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко, считают, что самым простым способом решения проблемы было бы оформление долга по вкладам в государственные ценные бумаги Украины. Верно. Но для этого нужно сначала признать 132 млрд. грн. внутренним долгом страны. Почему это невозможно – читайте выше.
Есть абсолютно противоположное мнение, которого придерживается, например, известный экономист, президент Центра экономического развития Александр Пасхавер: нужно официально признать, что возвращение вкладов осуществить невозможно. «Как экономист я считаю, что правительство вообще не имело права брать на себя это обязательство. Это обязательство страны, которой не существует. И его невозможно выполнить сугубо экономически», – говорит он.
Но, чтобы отказаться от выплаты вкладов, необходимо отменить закон «О государственных гарантиях восстановления сбережений граждан Украины». А это нереально политически, поскольку вызовет такую бурю эмоций на всех фронтах, что затея будет похоронена еще на стадии дискуссий.
Понимая это, украинская власть, в отличие от российской, сохраняет неопределенность, не говоря вкладчикам ни «да», ни нет» и выплачивая деньги несистемно (всего за 20 лет было выплачено 10 млрд. грн.). Однако рано или поздно нужно что-то решать. Особенно учитывая разговоры о новой социальной политике президента.
Чтобы превратить разовые акции в системную политику, надо, как минимум, принять долгосрочную социальную программу, где указать сроки выплат и (что важно) источники средств. При этом наиболее справедливым источником мог бы стать… налог на богатство.
«Не секрет, что на исходе советской эпохи всесоюзные и республиканские банковские конторы, включая Сбербанк, выдавали многомиллионные кредиты в рублях под очень низкие проценты частным лицам и малым предприятиям. Причем в условиях гиперинфляции. Эти деньги потом были в значительной степени использованы для скупки приватизационных сертификатов, для первых крупномасштабных операций с ресурсами и соответственно – для формирования стартового капитала…», – говорит Виктор Суслов.
Правда, по подсчетам экономистов, поступления в бюджет от налога на богатство составят поначалу не более 500 млн. грн. Но даже это лучше, чем ноль и чем 20-летняя неясность по одному из самых острых социальных вызовов современности.
Галина Акимова
Версии
