Пилигримы
Рой Гэбриэл
Не быль, не легенду, не сказку, не сагу
Шептали мне волны, беснуясь и споря,
А долгий  рассказ про любовь и отвагу,
И город у самого синего моря,

Про странных людей, что пришли со звездою,
Их планов, мечтаний волшебный орнамент,
Про город, который решили построить,
Про хлеб и вино, про печать и пергамент...

...Они не боялись, а жадно хотели,
Им рай был заказан, но дерзки и смелы -
Шли к теплому морю сквозь снег и метели,
Любили, мечтали и делали дело.

Им было непросто - срывались на слезы,
Хотелось уснуть и на землю тянуло.
И кто-то остался во власти  гипноза,
Под белой накидкой холодного гула.

Но многие вышли и видели море,
Их волны встречали мажорным аккордом,
Им красили волосы рыжие зори
Счастливым, усталым, отныне свободным.

А дальше как в сказке - спокойно, незримо
Ушло в никуда легендарное время...
И где вы теперь удальцы - пилигримы,
Где гордое и беспокойное племя?

Стоит одиноко забитая свая,
Где должен быть город покоя и света,
И только соленая пена, седая,
Покуда еще не забыла про это.
http://www.stihi.ru/2012/04/28/8277

Александр Твардовский

Июль - макушка лета, -
Напомнила газета,
Но прежде всех газет -
Дневного убыль света;
Но прежде малой этой,
Скрытнейшей из примет, -
Ку-ку, ку-ку, - макушка, -
Отстукала кукушка
Прощальный свой привет.
А с липового цвета
Считай, что песня спета,
Считай, пол-лета нет, -
Июль - макушка лета.

Птичий рынок. Смешались звуки
Виктор Ёж

Птичий рынок. Смешались звуки.
Лай. Мяуканье. Гомон. Трели.
Продаюсь я в чужие руки.
Продаюсь уже две недели.
Я озяб. Я устал. Простужен.
Что вы ходите здесь кругами?
Мне хозяин другой не нужен.
Мне бы снова вернуться к маме.
Солнце к лесу склонилось низко.
Птичий рынок. Апрель. Суббота.
Вот опять начинают тискать -
Непонятная фифа в ботах.
Сбился набок берет упрямо,
Шарф нелепый на шее тонкой.
- Вы бы мимо гуляли, дама.
Вам бы лучше купить болонку.
Вряд ли сможем ужиться вместе.
На меня не найти управу.
Я пока лишь комочек шерсти,
Но ведь вырасту волкодавом.
Мне бы степь без конца и края,
Ту, где ветер свободой пахнет,
Ту, где солнце встречают лаем,
А в квартире у вас зачахну.
Только фифа вдруг близоруко
Заглянула в глаза с тревогой
И спросила:
         - Ты будешь другом?
       Я устала быть одинокой.
Столько смысла и столько боли,
Было в этом простом вопросе,
Что нечаянно, поневоле
Я лизнул её тёплый носик.
Носик сморщился так умильно...
До чего ж хороша суббота!
Я вот вырасту, стану сильным
И порву всех за фифу в ботах.
http://www.stihi.ru/2012/04/16/6497

Саша ЧЕРНЫЙ
ВСЕРОССИЙСКОЕ ГОРЕ
(Всем добрым знакомым с отчаянием посвящаю)

Итак - начинается утро.
Чужой, как река Брахмапутра,
В двенадцать влетает знакомый.
"Вы дома?" К несчастью, я дома.
(В кармане послав ему фигу,)
Бросаю немецкую книгу
И слушаю, вял и суров,
Набор из ненужных мне слов.
Вчера он торчал на концерте -
Ему не терпелось до смерти
Обрушить на нервы мои
Дешевые чувства свои.

Обрушил! Ах, в два пополудни
Мозги мои были как студни...
Но, дверь запирая за ним
И жаждой работы томим,
Услышал я новый звонок:
Пришел первокурсник-щенок.
Несчастный влюбился в кого-то...
С багровым лицом идиота
Кричал он о "ней", о богине,
А я ее толстой гусыней
В душе называл беспощадно...
Не слушал! С улыбкою стадной
Кивал головою сердечно
И мямлил: "Конечно, конечно".

В четыре ушел он... В четыре!
Как тигр я шагал по квартире,
В пять ожил и, вытерев пот,
За прерванный сел перевод.
Звонок... С добродушием ведьмы
Встречаю поэта в передней.
Сегодня собрат именинник
И просит дать взаймы полтинник.
"С восторгом!" Но он... остается!
В столовую томно плетется,
Извлек из-за пазухи кипу
И с хрипом, и сипом, и скрипом
Читает, читает, читает...
А бес меня в сердце толкает:
Ударь его лампою в ухо!
Всади кочергу ему в брюхо!

Квартира? Танцкласс ли? Харчевня?
Прилезла рябая девица:
Нечаянно "Месяц в деревне"
Прочла и пришла "поделиться"...
Зачем она замуж не вышла?
Зачем (под лопатки ей дышло!)
Ко мне направляясь, сначала
Она под трамвай не попала?
Звонок... Шаромыжник бродячий,
Случайный знакомый по даче,
Разделся, подсел к фортепьяно
И лупит. Не правда ли, странно?
Какие-то люди звонили.
Какие-то люди входили.
Боясь, что кого-нибудь плюхну,
Я бегал тихонько на кухню
И плакал за вьюшкою грязной
Над жизнью своей безобразной.

Александр Гутин
МИНУТНАЯ СТРЕЛКА

Август резвится, дождь с мостиком радужным,
Ветер запутал в деревьях листву.
Город то странный, то дикий, то набожный,
Скорая осень стучится в Москву.
Вот в адидасовской майке и плеером,
Он растворился в пещере метро,
Где поезда обдувают, как веером,
Грохот колес залезает в окно.
Пахнет бензином, духами и солодом,
Хочется жить и не хочется спать.
Едут вагончики под Китай-Городом,
Плещет волной московрецкая гладь.
Знать бы ему, за горами с откосами
Где-нибудь в городе Алма-Ата
Девочка с плеером, с черными косами,
Также гуляет под тенью зонта.
Жизнь впереди, и года не растрачены,
Знать им откуда хотя бы чуть-чуть,
То, что судьбою они предназначены,
Вместе отправиться чтоб в долгий путь.
Чтобы любить, расставаться и ссориться,
Чтобы встречаться, как звезды во тьме,
Только никто о них, видно, не молится,
И не приходят друг другу во сне.
Он по Покровке, а девочка с косами
Стрелкой минутною движется вспять,
Где-то гуляя в районе Джандосова.

Этого им никогда не узнать.

Иосиф Бродский
Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.
Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, если есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишина глагола.
Что не знал Эвклид, что сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.

Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их, как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.