:

Wishte

Лады.

Военные как двигатель прогресса

Автор: Михаил Кутузов (Русское географическое общество)

Какие идеи были востребованы российским государством

Армия на протяжении всей отечественной истории была важнейшим инструментом политики. Ей Россия обязана своими колониальными завоеваниями. Однако этим роль военных не ограничивается. Благодаря им в стране появились транспорт, связь, медицина. Благодаря им возник прообраз фабрик мысли - Академия Генерального штаба.

Как раскрыли Наполеона

К началу XIX века Россия достигла своего наивысшего территориального расширения: от границ со Швецией на Западе до границ с Испанией в Калифорнии. При этом единая централизованная государственная система начала потрескивать на сгибах. Княжеству Финляндскому Александр даровал всеобщее избирательное право. В американских колониях государеву власть практически полностью заменял Устав Российско-Американской компании, которая одно время даже выпускала собственные деньги и вела собственные внешнеторговые операции. В общем, государственной власти были нужны профессионалы государственного управления, новые принципы деятельности власти и тонко рассчитанная политика. «План государственного уложения» Сперанского был в этом смысле проектным документом, которым следовало руководствоваться в государственном переустройстве.

Однако в 1811 году начинать реформы было не просто неразумно, но и запредельно опасно. Поэтому созданные в стране учебные заведения высшего уровня - Пажеский корпус и Царскосельский лицей - готовили кадры больше на перспективу. Главной потребностью страны были военные кадры, и в армию шли университетские студенты, совсем молодые. Военное дело ввели в свою программу Московский и Юрьевский университеты. Буквально накануне войны - в начале весны 1812 года - в Московском университете возникает «Общество любителей математических наук» - для изучения важнейших разделов стратегии и тактики, вождения колонн, топографии и так далее. Фактически это была военная школа ускоренного типа на общественных началах. Президентом был избран Н.Н. Муравьев. Впоследствии общество было преобразовано в Московское училище для колонновожатых.

Стремившийся во что бы то ни стало сокрушить Англию, Наполеон задумал поход в Индию через Россию. Отменно налаженная агентурная разведка - в числе информаторов русского Генштаба был даже Талейран - сделала свое дело. За два года до начала войны военный министр Барклай де Толли разработал общий план кампании против Бонапарта. Кутузов же реализовал на практике то, что было задумано Барклаем, с учетом конкретных условий складывавшейся обстановки. Война, впоследствии названная народной, стала тем самым поворотным моментом в российской истории. Тогда военные реально творили государственную политику в интересах не только государственной, но и национальной безопасности. Именно в войне 1812 года в России впервые столкнулись профессиональные военные и дипломатические императивы государственной политики. Военные, устами фельдмаршала Кутузова, предлагали закончить войну на границах империи, предоставив Европе, Англии, самостоятельно решать ее проблемы с Наполеоном. Дипломатию России определял и фактически осуществлял Александр I, который еще после Аустерлица и Прейсиш-Эйлау понял, что с военной точки зрения Наполеон превосходит его абсолютно во всем. Поэтому он решил переиграть «маленького капрала» в искусстве дипломатическом. Александр предполагал, что после войны главенствовать в Европе будет тот, кто сумеет не просто сколотить антинаполеоновскую коалицию, но приведет ее в Париж. Для этого нужно было идти в Европу, что и было сделано. Замысел Александра осуществился в полной мере.

После войны Россия однозначно заняла лидирующее положение в европейской политике. Она играла первую скрипку в первом проекте европейской глобализации, именовавшемся «Священный союз».

Однако за дипломатические успехи пришлось расплачиваться внутриполитическими проблемами. Либеральные идеи проникали в Россию со всех сторон: из Европы — с офицерами армии-победительницы, из Америки - с чиновниками русско-американской кампании, которые хотели еще большей экономической самостоятельности, из Польши и Финляндии, так и остававшихся «русской заграницей». Офицеры жаждали учиться. Статус победителей и впечатления от Европы будоражили их сознание, они хотели получить теоретические знания.

Офицеры - опора государства

28 ноября 1832 года в Санкт-Петербурге, в доме на Английской набережной подле Николаевского моста была торжественно открыта и освящена Императорская военная академия, впоследствии названная Николаевской. Дело начиналось трудно, поскольку для обучения нужны профессора, которых в тогдашней России было очень тяжело найти. По понятным причинам иностранцы исключались. Был глобально переоценен весь опыт наполеоновских войн, по сути заложивших основы европейской политической стратегии на сорок последующих лет. В отсутствие дипломатического учебного заведения именно в академии не только исследовались перипетии европейской политики, но и вырабатывались известные рекомендации по ее осуществлению. Поскольку политика была всеохватно колониальной, естественно, что ее главной силой считалась армия. Именно тогда в академии закладывались основы системного анализа и системной оценки обстоятельств при принятии командирского решения. Было сформулировано понятие стратегического замысла, заложены основы войсковых операций, значительная роль уделялась разведке как основе информационного обеспечения принятия управленческого решения. Может показаться, что все перечисленное сфера сугубо военного интереса, мало касающаяся людей невоенных. Однако это всего лишь иллюзия. Во-первых, в стране, победившей самого Наполеона, обыватель был совершенно убежден в абсолютной роли армии как государственного инструмента, способного добиться любого задуманного результата. Все лучшее было в армии: от оружия до науки и патриотизма. Во-вторых, только в армии специалист мог получить реальный навык того, что сейчас называется управленческой практикой, особенно в условиях непрерывной Кавказской войны, которая длилась больше шестидесяти лет. Управленческие знания и образованность были серьезной стартовой площадкой для большой карьеры.

Главные администраторы в громадном государстве - генерал-губернаторы в абсолютном большинстве - были выпускниками академии. Практически всю техническую разведку за рубежом вели офицеры. Они же создали первую в стране железную дорогу и телеграф. Офицеры создавали металлургию и новые образцы вооружения (с 1826 по 1860 год было разработано и принято на вооружение 14 образцов нарезного оружия). Академия постепенно выходила на первые роли в государственной кадровой системе. Ее престиж рос, росло и влияние на общественное мнение академической профессуры. Именно по инициативе академии в 1837-1852 годов была издана первая российская энциклопедия. Она называлась «Военный энциклопедический лексикон» и состояла из 14 томов.

Прозрение после Крымской войны

Крымская война заставила на многое взглянуть по-иному. Битые когда-то французы отыгрались на казаках за Елисейские поля. Политика «Священного союза» полностью обанкротилась. Европейская политика входила в высшую фазу колониальных захватов. В Севастополе было наглядно продемонстрировано превосходство новой техники и оружия над устаревшими образцами. Нахимов был вынужден затопить свою эскадру у входа в бухту, дабы не допустить прохода врага на внутренний рейд. Цвет российского офицерства - артиллеристы - несли невероятно высокие потери, поскольку английские нарезные штуцера били дальше русских гладкоствольных пушек. Россия оказалась проигравшей стороной. Выиграв бой под Петропавловском и в бухте Де-Кастри, она проиграла в Керчи, Евпатории и Севастополе. Впрочем, новый канцлер Александр Горчаков сумел извлечь все возможные выгоды из статуса проигравшей стороны; девизом его новой политической линии стала фраза «Россия сосредоточивается».

В 1856 году профессор академии Д.А. Милютин подал Александру II записку, в которой предложил новые принципы государственного военного строительства. Важнейший из них — «наибольшая соразмерность боевых сил в военное время при наименьшем числе наличных войск в мирное время». Будучи прекрасным аналитиком, генерал очень хорошо понимал: новые возможности воюющих сторон могли уничтожить армию, стоящую под ружьем, за несколько месяцев. При отсутствии подготовленного призывного контингента не было никаких шансов выиграть войну. А в 1866 году произошло событие, давшее ему в руки неоспоримые козыри для проведения реформ. С началом австро-прусской войны Пруссия мобилизовала шестисоттысячную армию за три недели, активно используя для этих целей железную дорогу и электрический телеграф. Австрийцы не успели собрать свою армию и потерпели жесточайее поражение.

С 1869 года началась реформа Военного министерства, с 1874 года рекрутская повинность была заменена всеобщей воинской повинностью, которая не распространялась на духовенство и «туземные народы». Государство подверглось «перепланировке»: губернии и генерал-губернаторства были административно «перекроены» таким образом, чтобы появилась возможность в кратчайшие сроки собрать на сборных пунктах как можно большее число призывников. Кстати, такими они и остались до сегодняшнего дня, поскольку всеобщая воинская повинность, как основа государственной военной политики, существует и сейчас.

Кризис колониальной политики

Начало XX века - период кризиса государственной колониальной политики. Военным, в том числе и академикам, стало ясно, что дальнейшее развитие страны путем расирения собственных территорий с военной точки зрения неперспективно. Назревал реальный конфликт между сообществами военных и предпринимателей. Последним нужны были источники сырья и рынки сбыта, и другого пути, кроме колонизации новых территорий, они не видели. Строительство Китайско-Восточной железной дороги и последующее намерение отхватить территорию Маньжурии от Амура до линии железной дороги стало последним рывком на Восток. Уже после Боксерского восстания 1900 года стало ясно: России предстоит серьезная война на Дальнем Востоке. Япония ее выиграла вчистую, и лишь усилиями С.Ю. Витте, ведшего мирные переговоры, Россия сумела сохранить Сибирскую флотилию и Владивостокскую крепость, хотя и поступилась территориями…

После этой войны кризис противоречий между системой государственной власти и наиболее передовыми сообществами развивался стремительно и неотвратимо. Инженерный корпус, ученые, военные, быстро приобретшие значительное влияние в обществе юристы - все они были неудовлетворены возможностями собственной реализации. Новая война, разразившаяся в 1914 году, окончательно расставила акценты: русское офицерство и военная наука объективно противостояли командной немощи высшего руководства. В марте 1917 года все командующие фронтами согласились с намерением царя отречься от престола, надеясь на собственные силы и возможности противостоять немцам. Слишком поздно…

Многие из тех, кто заканчивал Академию Генерального штаба, одобрительно восприняли революцию. Для них было важным сменить отживший государственный строй, о дальнейшем они мало задумывались. Иные стали выдающимися военачальниками, как маршал Б.М. Шапошников, иные - знаменитыми учеными, как выдающийся теоретик стратегии А.А. Свечин. Биография некоторых совершенно замечательна - Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич стал генерал-лейтенантом… дважды: в царской и советской армии. Многие академики оказались в эмиграции, очень многие - в лагерях. В 1936 году в Москве была открыта новая, советская академия генерального штаба, где обучали высшие военные кадры страны. Наследницей той, петербургской, стала Военная академия имени Фрунзе.

Каким же может быть вывод? Русская военная мысль управляла развитием общества и государства более столетия. Транспорт, связь, медицина, металлургия - все они родились в погонах. Сейчас этот опыт не то чтобы забыт, но, в общем, не вспоминается. А жаль: опыт за деньги не купишь и в карты не проиграешь. Мало того, он может научить не только тому, что стоит делать, но и тому, чего ни в коем случае делать нельзя, какими бы заманчивыми ни казались перспективы… Сегодня многие говорят о военной реформе. Необходимость ее проведения ни у кого не вызывает ни малейших сомнений. Но об одном из аспектов этой реформы говорят явно недостаточно: о необходимости востребовать громадный опыт русской военной мысли, служившей своему народу и государству.

Ссылка.

Merc
Здравствуй дорогой!!!

Усё у порядке!!!! 

Как новые военные технологии прочерчивают границы исторических эпох

автор: Егор Холмогоров

ВОЙНА И ПРОГРЕСС

История не сводится к самодостаточному историческому процессу в рамках отдельных наций или мир-систем. Существует такое явление как всемирная история. В то время как существование отдельных наций и систем – это развитие от расцвета к упадку, прохождение либо через один, либо через несколько жизненных циклов, то мировая история имеет тенденцию к линейному течению. Долгое время относительно мировой истории было популярно слово «прогресс» (более подробно понятие прогресса разбирается в главе 7).

Однако существует ли такой прогресс в действительности и прогрессом чего он в этом случае является? Карл Маркс и многие другие выдающиеся социальные мыслители, считали, что речь идет о прогрессе хозяйства, «производительных сил», развитие которых ведет к развитию производственных отношений.

Однако на конкретном историческом материале была показана ошибочность этого суждения, во-первых, в том, что смена систем производственных отношений в реальных исторических условиях происходила в условиях упадка, а не развития производительных сил. Была антикризисной, по сути, мерой. Именно так, в частности, возникли системы общественных отношений, которые Маркс называл «капитализм» и «феодализм».

Вторая ошибка экономоцентрических теорий прогресса состоит в том, что хозяйство прогрессирует не всегда и не везде равномерно. Никакой «всемирности» в развитии производительных сил не наблюдается и сейчас – одни регионы процветают, другие,– напротив, приходят в упадок.

Развиваются не «производительные силы» как таковые, а технологии, причем непрерывный прогресс, то есть системное улучшение показателей, мы видим в развитии лишь одного типа технологий – военных технологий.

Военный прогресс обществ осуществляется по линии увеличения возможности уничтожить максимально большее количество людей, подвергаясь минимальному риску. Весь ход развития вооружений и военного искусства шел и идет именно в этом направлении, воздействуя на другие стороны жизни общества. Прогресс в вооружениях провоцирует смену всего строя общественных отношений в переживающем его обществе – это смена нравственных ценностей, политического режима, системы хозяйствования, питающей войну.. Весь ход развития вооружений и военного искусства шел и идет именно в этом направлении, воздействуя на другие стороны жизни общества. Прогресс в вооружениях провоцирует смену всего строя общественных отношений в переживающем его обществе – это смена нравственных ценностей, политического режима, системы хозяйствования, питающей войну.

Как отмечал выдающийся отечественный историк И.М. Дьяконов:

«Есть лишь одна область, где прогресс оказывает непосредственное влияние на смену производственных отношений. Это прогресс в производстве оружия… Изменения и в военной технологии сами по себе не обуславливают смену общественных отношений. Их обуславливают только такие изменения, которые сопровождаются сменой ценностной ориентации. И наоборот, перемена ценностей не приводит к коренной смене общественных отношений, если она не подкреплена революцией в технологии производства оружия».

Другими словами, необходимость вести войны, ведущиеся либо с целью включения других наций в свои цепи накопления ресурсов, либо с целью защититься от такого включения, провоцирует совершенствование вооружений, совершенствование своих возможностей в деле уничтожения противника. Военно-технический прогресс порождает у людей необходимость новой этики, нового отношения к жизни и к другим людям в своем и чужих обществах, отношение между своими и чужими. Эта новая этика, новая схема человеческих взаимоотношений, порождает целый спектр последствий – новые системы политической организации, новые системы социальной организации, хозяйства и культуры, и, наконец, новый религиозный и метафизический взгляд на мир.

Стоит только какому-то обществу сделать оружейный рывок, как все его соседи вынуждены либо подтягиваться вслед за ним, либо сдаваться на милость могущественного победителя. Война – самый подражательный вид человеческой деятельности. Если воюют две изначально непохожих нации, то в ходе войны они создадут похожее оружие, похожие государственные учреждения, похожую военную и хозяйственную организацию. Именно это и имел в виду Пушкин, когда говорил о великом Петре: «И за учителей своих заздравный кубок поднимает». В ходе Северной Войны Россия действительно во многом уподобилась сильнейшей военной державе тогдашней Европы – Швеции – и именно за счет этого победила.

Новые военно-технологические разработки переходят от общества к обществу как эпидемия, одна война, по принципу домино, вызывает другие войны. И именно это кровавое соревнование и создает всемирную историю, выявляет ее лидеров и аутсайдеров. Как говорил герой известного голливудского фильма: «Люди делятся на две категории: те, у кого пистолет заряжен, и те, кто копает».

Давайте приглядимся к этим трансформациям попристальней. Мы увидим не просто четыре разных этапа, четыре разных формации общественных отношений. Мы увидим, по сути, четыре разных онтологии, разных представления о бытии и человеке, связанных с четырьмя важнейшими этапами в прогрессе вооружений: архаикой, Железным веком, эпохой огнестрельного оружия и начавшейся чуть более полувека назад эпохой ядерного оружия. Для каждой из эпох характерны весьма своеобразные этика, метафизика, политический строй и система общественных отношений.

АРХАИЧЕСКАЯ ЭПОХА

Это эпоха разнообразного примитивного оружия: дубин, деревянных копей, бумерангов, луков и стрел, дротиков и т.д. В общем и целом, это Век камня и дерева. Общий знаменатель всех этих архаических видов оружия состоит в том, что ими довольно трудно убить друг друга при поединке один на один. Приходится прибегать к разным не всегда надежным хитростям, вроде отравленных стрел. Но, чаще всего, дело решается сноровкой и численным преимуществом. На войне люди не столько убивают, сколько калечат друг друга. И соответствующим образом формируется первая примитивная военная этика: «око за око, зуб за зуб». Это не фигуральные понятия, а реальность мира, в котором трудно причинить противнику больший урон, чем выбить ему глаз.

Эта военная этика может быть обобщена до определенной этической системы: «Я должен поступать с другими так же, как другие поступают со мной». Крылов называет эту первую этическую систему этикой Юга. И в самом деле, соответствующие этические постулаты характерны сейчас в основном для жителей южных регионов мира, бывших долгое время не затронутыми военно-техническим прогрессом, зато крепких своим коллективизмом и клановой сплоченностью, подчинением принципу «будь как все».

Под этой этикой лежит и определенная метафизика, то есть представление о соотношении священного и мирского, должного и сущего, того, каким должен быть наш мир и человек, и каков он есть на самом деле. Раз есть лишь то, что есть, то это значит, что священное и есть мирское, оно здесь, оно слито с нашим миром, разлито в нем как магическая сила. Эту магическую силу можно сконцентрировать в определенных местах за счет других, ею можно пытаться управлять, ее можно и нужно подновлять с помощью жертв, ритуалов и прочих магических процедур.

Государство в такой системе приобретает характер священной деспотии, власти царя-жреца, который концентрирует в себе магические силы, воплощает их. А если вдруг он их утрачивает, то надо его как можно скорее убить и заменить новым. Граждане этого государства – это не граждане собственно, а люди, объединенные общим магическим культом, те, кто от этой священной магической власти так или иначе зависят в своей жизни.

На этой архаической основе можно было добиться довольно впечатляющих результатов развития цивилизации, как добились их древние египтяне, вавилоняне, майя, ацтеки. Они перемахнули с соответствующей магико-социальной организацией за порог цивилизации. Причем оставленные египтянами и майя пирамиды говорят о том, сколь многого может добиться цивилизация, вдохновленная верой в обретение магических сил с помощью ритуальных действий. Однако дальше развитие человеческих цивилизаций пошло под знаком нового типа оружия и созданного им нового мира, новой исторической реальности и новой онтологии – железа.

ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК

Ту революцию, которую произвело железо, в истории лучше всего выразили слова одного из древнейших – библейского персонажа Ламеха, отца Тувалкаина, который был, по легенде, первым ковачом оружий из меди и железа. Ламеху приписываются такие слова: «Я убил мужа за язву мне и отрока за рану мне, если за Каина отомстится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз всемеро». За этой формулой скрывалась жутковатая реальность, которую создало распространение железного оружия. Теперь «за око» можно было взять голову, а «за зуб» – вынуть всю челюсть. Даже один воин, вооруженный железным оружием и закованный в железный доспех, мог противостоять десятку вооруженных обычным оружием и победить их. Отряд солдат в полном вооружении был способен держать в рабстве тысячи человек.

Казалось, что с Железным веком открылась эпоха неконтролируемого насилия. И в самом деле, первым делом на Ближнем Востоке возникли жестокие военные империи – Ассирийская и Нововавилонская. Народы теперь сгоняли с места, порабощали, убивали. В эту эпоху стало возможно возведенное в промышленный масштаб рабство. Но железное оружие не долго оставалось уделом немногих народов. Быстро его освоили многие народы Евразии. И возникла та ситуация, которая описана знаменитой евангельской формулой: «Взявший меч от меча и погибнет». Взявшись за оружие, лучше подумать, точно ли ты выйдешь из этой схватки живым и здоровым?

Этот военный принцип обрел себе знаменитый нравственный эквивалент: «Чего не хочешь себе, того не делай другим», известный как «золотое правило этики». На более формализованном языке у Крылова этот принцип звучит так: «Я не должен поступать с другими так, как другие не поступают со мной». Он обозначает это как этику Востока. Этику уже не примитивного коллективизма, а нравственного самоконтроля, традиционных ценностей, «делай что разрешено, а остального не делай». В каком-то смысле, этика Востока – это наиболее классическое выражение пути Закона.

Очень интересные события происходят в этот момент в метафизическом и религиозном сознании самых разных обществ. Начинается эпоха Осевого Времени, уникальный период в истории религий и философии, когда на всем протяжении от Древней Греции до Китая практически одновременно возникают величественные религиозные и философские учения – философов в Греции и Китае, мудрецов-брахманов и Будды в Индии, Заратустры в Персии, библейских пророков в Палестине. Этот величественный ряд развития религиозного закона простирается вплоть до оформления трех мировых религий – буддизма, ислама и христианства. Что было общего у всех учений Осевого Времени в социально-метафизическом плане, если не касаться их истинности? Общим было, прежде всего, открытие трансцендентного. В эту эпоху был, наконец, обнаружен разрыв между сущим и должным, обнаружено, что человек живет в мире совсем не так, как хотел бы, и не так, как чувствует себя достойным. Люди поняли, что лучшая жизнь где-то там и она требует определенной связи, определенного пути, определенного перехода от нашего теперешнего состояния к какому-то иному.

Каждое из учений Осевого Времени видело этот переход по-разному, но вот что интересно, до христианства каждое из этих учений было высоко политизированным, видело именно в реорганизации гражданского общежития определенную дорогу к иным мирам. Вспомним, какую роль сыграло в Китае конфуцианство, вспомним, что буддизм долгое время опирался на военное сословие кшатриев и власть династии Маурья, что два величайших греческих мудреца – Платон и Аристотель – учили о государстве, то есть полисе, что еврейские пророки предлагали средства нравственного очищения «избранного народа» как религиозно-политической организации. По логике Осевого Времени, путь к священному может быть открыт только через упорядочение мирского и его выстраивание по определенным идеальным образцам.

В итоге все многообразие политических форм Осевого Времени свелось к двум. Либо перед нами священная Империя, то есть мир-империя – как в Китае, Индии, Персии, Риме, позднее это арабский Халифат – религиозный и социальный центр которой, чаще всего связанный с ролью императора, является своеобразной точкой связи неба и земли. Либо перед нами греческий и раннеримский полис, то есть свободный союз рабовладельцев.

Железное оружие позволяет, как мы уже отметили, одному держать в рабстве многих, а это открывало путь к господству и для частного человека. Рабы могут обеспечить человеку досуг, который он может потратить на культурное развитие и соперничество с другими людьми, как это и делали греческие рабовладельцы в период культурного подъема Эллады. И частный человек является здесь путем к абсолюту и для себя, и для своих рабов.

Системы античных полисов тяготели к образованию мир-экономики, и одно время она практически возникла, с центром в рабовладельческих Афинах, но возможность превращать деньги во власть и другие ресурсы в этот период была еще недостаточной. В итоге и в греческом, и в римском мире образовались свои мир-империи.

Христианство не произвело переворота в социальных отношениях Железного века. Это ему и не требовалось, поскольку задачей христианства было не разрушить Закон, но исполнить его. Людям был открыт путь Благодати, но они могли идти по нему, не сходя с пути Закона. Именно так и поступили в Византии, где Церковь и священная Империя находились в состоянии симфонии, сотрудничества и взаимопомощи, при которых Закон все-таки оставался в руках императора, а Благодать в руках патриарха.

Иначе повернулось дело в Западной Европе, где попытались создать весьма оригинальную форму устроения общества – мир-церковь. Именно в этом был смысл грандиозного социально-политического эксперимента Средневековья по созданию духовной державы о главе с Римским Папой. В этой мир-церкви происходит подтачивание принципов Осевого Времени в метафизической сфере. Если частный человек, Папа, является не просто связью между священным и мирским порядками жизни, а полновластным хозяином священного порядка, может в одиночку отпускать грехи, переводить заслуги святых на грешников, выписывать из ада или, напротив, записывать в него, обладает догматической безошибочностью, то значит, видимо, идеальный порядок не столь уж удален от нас и вполне поддается перестройке из нашего мира.

ВЕК ОГНЯ

Средневековье, а с ним и Железный век для наиболее развитых регионов мира заканчивается вместе с появлением огнестрельного оружия. Причем не огнестрельного оружия самого по себе, а триады из огнестрельных средств ружье–пушка–боевой корабль. Лишь тогда, когда огнестрельное оружие становится и частью повседневного обихода, и мощным средством подвижной дистанционной атаки, на смену Веку Железа приходит Век Огня. Теперь можно уничтожить довольно много людей, оставшись абсолютно безнаказанным. Причем безнаказанным ты до какой-то степени остаешься, даже если у противника есть аналогичное оружие. Кто стреляет первым, тот и определяет правила игры. Как пелось в английской песенке времен колониальных войн: «На любой ваш вопрос у нас есть ответ: у нас есть “Максим”, а у вас его нет».

Это новое изменение правил игры дает нам и соответствующую этическую революцию, колоссальный взрыв индивидуализма. Правило «не делай другим того, чего не хочешь себе» уже не актуально, теперь правильно говорить вслед за Иммануилом Кантом «поступай так, чтобы максима твоего поведения могла стать всеобщим законом». То есть, говоря проще: «делай как я». «Как я поступаю с другими, так пусть и они поступают со мной», если смогут, конечно, а на «нет» и суда нет. Это этика Запада. Этика индивидуализма, эгоизма и погони за все новыми возможностями.

Общество, которое создалось на основе этой этики, имело очень интересный генезис и основания. В Европе на пороге Средневековья и Нового Времени произошло поразительное событие. Сначала, еще в Средневековье, полноценной европейской мир-империи не образовалось, вместо нее образовалась очень специфическая мир-церковь, во главе с Римскими Папами. Там накапливались, прежде всего, религиозная власть и духовный авторитет, а вместе с нею и власть финансовая, экономическая, которую папы пытались превратить в политическую. Но в политическую форму власть Пап конвертировалась плохо, в результате произошла парадоксальная вещь – папская мир-церковь и мир-империя германских императоров парализовали друг друга.

И произошли две неожиданных вещи. Во-первых, начали укрепляться политические структуры отдельных наций – случай уникальный в истории, нигде больше национальные политические структуры не выдерживали длительного напора имперских. Начали консолидироваться королевства Франция, Англия, Испания, Польша, Венгрия, Чехия, Дания, Швеция. Это с одной стороны. А с другой – большое влияние получили существовавшие поверх границ структуры, которым могли бы доверять все или почти все враждующие стороны – а именно гильдии купцов и ростовщиков, базировавшиеся прежде всего в Италии. Им доверяли свои средства и у них ссужались Папы и императоры. Они осуществляли большую торговлю по Средиземному и Балтийскому морям. В Италии начали становиться первые буржуазные города государства, для которых главной целью было не приобретение территорий, а накопление торговых богатств.

И в результате достаточно долгих и любопытных исторических перипетий ситуация сложилась так, что в Европе вместо мир-империи, появление которой блокировали сперва Папы, а затем усилившиеся племенные государства, начавшие становиться национальными государствами, появилась капиталистическая мир-экономика. Она не имела ярко выраженного центра. В ходе ее истории сменились периоды гегемонии Венеции (так сказать, инкубационный период), Генуи, Голландии, Британии, и теперь мы наблюдаем близящийся к закату период устойчивой гегемонии США. Эта мир-экономика основана на безграничном накоплении, но уже не власти, а капитала, прежде всего денег. При этом капитализму совершенно все равно – каков источник накопления. Поэтому капиталистическая система могла накапливать и квалифицированный труд британских рабочих, получавших зарплату, и барщину польских крепостных крестьян, и труд рабов в Америке. Более менее высокотехнологичные индустриальные процессы капитализму нужны только в его ядре. Там, со временем, наряду с финансами и торговлей развилась индустриальная экономика, которая нам теперь кажется обязательной принадлежностью капитализма. Но это не так. Индустрия не породила капитализм, но позволила ему приобрести вселенский размах.

При этом, поскольку никакого устойчивого центра у этой мир-экономики нет, то значительные изменения происходят в той сакральной вертикали, которая должна собирать этот мир в единое целое. Вместо идеи единственности прямого пути тут царит множественность. И вместо идеи верности вечной правде – многообразие тех путей и «формул преобразования», которые может себе позволить каждый конкретный индивид. Именно поэтому от европейцев в эпоху капитализма трудно было ожидать сооружений, сравнимых с египетскими пирамидами, да и «пора соборов кафедральных» осталась в прошлом, зато активно развивались авторская живопись, музыка и даже наука, поскольку всегда находились богатые меценаты, готовые платить или извлечь из этих вложений какую-то выгоду.

ссылка.

Война как двигатель прогресса

Автор: блогер Завулон

Все мы знаем, что компактная ЭВМ появилась строго потому, что некий автономный "мозг" должен вести страшную ядерную ракету по курсу. Уволившиеся из РВСН техники, по прошествии срока подписки, даже расскажут вам о вариантах "мозгов", начиная от древнего "Макентоша" и до наших дней...
Однако по заказу военных была созданы не только компьютеры. К великому негодованию пацифистов, следует признать, что вся наша технологическая цивилизация и потребительская среда в основном обязаны своим существованием такому пороку человечества, как агрессивность и кровожадность.
Пожалуй, ежели бы не было войн и люди изначально бы миролюбиво уживались между собою, то свой мир напоминал бы что-то как бы сказочной державы хоббитов. Уютные избы с колодцами и вишневыми садками вместо городов, куда в древности людей загнала опасность нападения супостата, заставив селиться дружбан над другом в многоэтажных домах. А около этой идиллии размещались бы вспахиваемые мотыгами поля, домотканая одежда. Из транспорта - лошади и велосипеды, вместо больниц - лечащие травами и заговорами знахари. Причем велосипеды были бы, скорее всего, деревянными. Поскольку как раз гонка вооружений тысячелетиями помогала развитию металлургии - как в количественном, так и качественном отношении. Со времен убеленный сединами Античности и до XIX века мирные орудия работы представляли собою все те же простые молоты, топоры, серпы, гвозди и кухонные ножи.
Какое там формирование - коваль приобретал ломти меди, бронзы, железа (весьма недешевых) и выковывал метко эдакий же серп, которым пользовались ещё его прадеды. Нужно ли было ему изобретать для этого свежие технологии, сплавы?
Оружие и доспехи требовали другого подхода. Стремясь изготовить больше крепкий меч, оружейники изобрели сталь, раскрыли закалку, придумали булат.
Наверное, не стоит более того, сравнивать методике изготовления японского меча и элементарный косы - между ними целая пропасть. Или возьмем такой, казалось бы, безупречно миролюбивый инструмент, как токарный резец со специальной напайкой. Появившийся на свет благодаря огнестрельному оружию- ружейным стволам и артиллерийским снарядам, которые он вытачивал
И вообще, подавляющее большинство прочных и специальных сплавов, - те, что нынче используются в промышленности и строительстве, были созданы аккурат в военных целях. В качестве брони, в качестве снаряда или как детали для изготовления боевой техники.
Побочным нужным эффектом массового производства металла и изделий из него стало удешевление железа и стали, которые активизировали массово применять и для других, в том числе мирных целей.
Что же касается химии, к которой у большинства из нас отрицательное отношение, то тут немного у кого возникнет сомнение, что и она является злокозненным порождением милитаристов. Действительно, своим стремительным развитием химическая промышленность была обязана производством порохов и взрывчатки, а далее ее щедро финансировали заказчики химического оружия.
А в результате у химиков возникнули финансовые средства на создание синтетических красителей, лекарств, парфюмерии.
Синтетический материал нейлон - также армейское изобретение, которым пытались заместить парашютный шелк. Сюда же отнесем кевлар, а кроме того добавим еще синтетическое топливо (как отклик на нехватку бензина в воевавшей Германии).
Интересно, что даже свекольный сахарок своим возникновением обязан войне: во времена Наполеоновских войн поставки тростникового сахара в Европу грубо снизились, и тогда его постановили делать из свеклы.
Французского императора следует благодарить и за то, что в настоящее время в нашем распоряжении есть полки магазинов, заставленные консервами, маринадами и соками. Потому что именно он организовал конкурс на лучшую технологию приготовления продуктов долгого хранения - дабы улучшить продовольственное снабжение своей армии.
Теперь зайдем в ближний бутик. Казалось бы, армией тут и не пахнет Но вы ошибаетесь.
Потому что изготовление готовой одежды по стандартным размерам началось именно тогда, когда потребовалось одним духом одеть в мундиры десятки и сотни тысяч солдат. Ведь не могли же всех их индивидуально обслуживать закройщики и портные.
Но на войне как на войне- тысячи раненых чертовски взывали о помощи - и на поддержку им пришли доктора. Именно войсковые "лепилы", вырезавшие стрелы и пули, отпиливающие руки и ноги, зашивающие раны, вписали самый-самый крупный вклад в хирургию.
Среди них был и профессор Николай Пирогов, - тот, что в ходе Крымской войны в первый раз организовал массовую подмога раненым с применением эфирного наркоза, гипсовых повязок, сортировки пострадавших.
Его методы попозже стали употреблять и при разворачивании госпиталей во время стихийных бедствий и техногенных катастроф. Мы с содроганием вспоминаем садистские опыты гитлеровского доктора Менгеле, которые он проводил над живыми людьми:
Однако негусто кто знает, что все скрупулезно записываемые Менгеле плоды страшных опытов были бесценны для медицины, и следом войны за ними развернулась настоящая охота.
Результаты кошмарных опытов еще одних садистов в погонах - японского "Отряда 731", стали сокровищем для микробиологов.
Не ненароком их службы поторопились выкрасть граждане сша - что помогло им сотворить родной популярный Центр по надзору и предотвращению эпидемий ( Centers for Disease Control and Prevention ).
Лечение раненых требовало не только мастерства хирурга, но и свежих лекарств, в прошлом всего антисептиков.
И Александр Флеминг, проработавший в Первую мировую военным врачом, посвятил свою дальнейшую службу розыску препарата, который бы спасал их от коварных инфекций. В 1928 году она увенчалась открытием пенициллина.
Теперь выйдем из аптеки и подойдем к проспекту, глядя на бесчисленные автомобили, коптящие воздух наших городов.
Как вы уже догадались, в свойский мир их тоже привели военные. Самый основополагающий самодвижущийся экипаж с паровой тягой был построен французом Кюньоном в 1769 году и предназначался для транспортировки пушек.
Спустя сто годков эту идею реанимировали в виде автомобилей, которые тут же приступили применяться в военных целях.
Скоростные моторные катера, ставшие в наши дни развлечением богачей, ведут родословную от своих прадедов-торпедоносцев. Подводная лодка, открывшая нам секреты морских глубин, была чисто военным изобретением. И даже свой акваланг Жак Ив Кусто собрал в 1943 году для того, чтобы с его помощью делать диверсии супротив оккупировавших Францию гитлеровцев.
Снова вспомним авиацию. До 1914 года были аэропланы с хрупкими крыльями для отважных чудаков - а после инициировали молниеносно увеличивать размеры, мощность двигателей, прочность конструкции.
И пассажирские самолеты, созданные с учетом навыка постройки бомбардировщиков, показали, что расстояния между европейскими столицами способны измеряться всего несколькими часами полета.
Кстати, турбореактивный и турбовинтовой двигатели, без которых немыслимы сегодняшние самолеты, тоже являются военными разработками. Ну а то, что космические ракеты, унесшие человечка на орбиту и дальше к Луне, являются прямыми потомками боевой ФАУ-2, знают, пожалуй, все.

Радар возникнул как снадобье обнаружения вражеских судов и бомбардировщиков. Эти "глаза и уши" армии, использовавшиеся уже во Вторую мировую, ныне помогают смирно плавать мирным судам и функционировать сети воздушного сообщения.
Не менее важной составляющей боеспособности всякий вс вечно была связь, без которой драться так же невозможно, как и без боеприпасов.
От конных вестовых, размахивания флагами и подачи сигналов дымом, в ХХ веке армейские совершили резкий скачок к телефону и рации.
Необходимость удерживать связь как с каждым экипажем броневой агрегатины или разведотрядом (сейчас - даже отдельным бойцом), так и между штабами, находящимися товарищ от дружбана в сотнях и тысячах километров, заставила боевые КБ разыскивать свежеиспеченные концепции и технологии.
Мирным применением которых стали спутниковое телевидение, FM-радио и мобильная связь. Но и этого засевшим в бункерах генералам было недостаточно. И вот в 60-х годах прошлого столетия Управление перспективных исследований и разработок Министерства обороны США ( DARPA ) задалось вопросом разработки концепции децентрализованного управления военными и гражданскими объектами в условиях ядерной войны.Так нарисовался ARPANET, ставший прообразом нынешнего Интернета. Мною перечислены только уже работающие на мирные нужды военные разработки. Однако милитаризм готовит преподнести нам еще несть числа удивительных и нужных изобретений.
Например, в ближайшие годы миллионы инвалидов точно смогут порадоваться специальным электронно-механическими корсетам и протезам, которые подсобят им сызнова прогуливаться и работать. Это произойдет, если америкосские инженеры закончат разработки своего боевого суперскафандра.
Не будем забывать, что и такими весьма перспективными направлениями, как нанотехнологии и генетика, в основном занимаются тоже по заказу военных. Поэтому хотя схватка за мир во все мире - занятие нужное, и все-таки в нем, наверное, стоит соблюдать некоторую меру.

Ссылка.

Броня станет прочнее благодаря нанотрубкам

Новая компания TorTech Nano Fibers начнет производить в Израиле волокна на основе углеродных нанотрубок, которые будут применяться для повышения защитных свойств бронежилетов и изготовления брони боевых машин. Это фактически один из первых примеров масштабного внедрения новейшей перспективной технологии и промышленного производства наноматериала, который прочнее кевлара и других баллистических тканей, но при этом такой же гибкий и легкий. TorTech Nano Fibers является совместным предприятием, принадлежащим израильской компании Plasan, которая производит броню, и компании Q-Flo Кембриджского университета. В соответствии с соглашением Plasan будет иметь эксклюзивные продажи и маркетинговые права на бронезащиту, в то время как Q-Flo сохранит права для других потенциальных сфер применений нового материала.

"Мы считаем, что углеродные нанотрубки совершат революцию в оборонной промышленности благодаря появлению новых легких, гибких и невероятно прочных бронематериалов, - отметил генеральный директор Plasan, Дэн Зив (Dan Ziv). - Мы намерены производить на основе углеродных нанотрубок волокна, которые могут быть вплетены в прочнейшие материалы".

Масштабное производство новых сверхпрочных видов брони очень востребовано в свете затянувшихся военных конфликтов, растущего списка угроз и повышения ценности каждого солдата. Углеродные нанотрубки - один из перспективных материалов, который может качественно улучшить бронезащиту. Так, в августе этого года компания Lockheed Martin опубликовала исследование, согласно которому добавление 1,5 - 5% углеродных нанотрубок в материал брони может улучшить защиту от пуль на 20 - 50%. Добавление в полимерную матрицу углеродных нанотрубок и последующее ее вплетение в волокна арамидных тканей делает бронежилет пуленепробиваемым. Баллистический "нанотехнологичный" материал может содержать от 40 до 70% арамидных волокон и от 60 до 30% смолы (полимерная матрица). Концентрация по весу нанотрубок в полимерной матрице может колебаться от 1,5 до 5%.

ссылка.

Военные заказы помогли встать на ноги вполне мирным компаниям – Maybach и Hummer

Военные научно-технические разработки – источник огромных денег, а также множества технических новаций, применяемых и на гражданке. Увы, военное дело – пока чуть ли не единственная сфера, где можно обойти высокие риски, стоящие на пути у различных перспективных и полезных научно-технических тем. К сожалению, человечество пока не может жить без войн. Почти все достаточно крупные, заслуженные и долгоживущие машиностроительные компании в то или иное время занимались военными разработками. Более того, роль таких разработок в становлении многих компаний с исключительно мирным имиджем просто огромна.

«Майбах»

Интересен путь одного из «классиков» немецкого машиностроения – компании Maybach. Ее основатели Вильгельм Майбах и его сын Карл начинали с очень мирных занятий. Вместе с Готлибом Даймлером (основатель Daimler-Benz) старший Майбах создал первые в мире транспортные средства с двигателем внутреннего сгорания: в 1885 г. – мотоцикл, в 1886‑м – автомобиль, в 1888‑м – моторную лодку. Расставшись с Daimler-Benz после смерти Готлиба Даймлера, отец и сын Майбахи сблизились с давним партнером Даймлера – графом Фердинандом фон Цеппелином. Граф поручил им проектирование и выпуск двигателей для своих знаменитых впоследствии дирижаблей. В Первую мировую войну 250‑сильные двигатели Maybach W1 сделали немецкие дирижабли намного более грозными бомбардировщиками, чем тогдашние самолеты. Благодаря военным поставкам Майбахи смогли заработать средства, чтобы в 1921 г. основать собственную моторостроительную фирму.

Maybach невероятно знаменита своими автомобилями. Даже сегодня эта марка ассоциируется главным образом с безудержной автомобильной роскошью 1930‑х годов. А благодаря концерну Daimler-Benz (позже – DaimlerChrysler), в который Maybach вошел в 1961 г., бренд Maybach в 2000‑е годы возвращен к жизни. Суть его та же, что и 70 лет назад: сверхдорогие роскошные машины.

Да, невероятное авто Maybach Zeppelin перед войной стоило 30 тыс. рейхсмарок, тогда как считавшийся весьма престижным и дорогим Mercedes-Benz 540K – вдвое меньше. Однако каждый 700‑сильный двигатель Maybach HL 230, сконструированный для «тигров» и «пантер», приносил фирме значительно больше – примерно 55 тыс. марок. Двигатели для массовых серий немецких танков (Maybach HL 66, HL 120) были воспроизведены в десятках тысяч экземпляров. Более того, во Вторую мировую все танки немецкого производства были оснащены исключительно двигателями Maybach. За 1936‑1945 гг. Германия построила 44 тыс. танков (а ведь «майбахи» устанавливали еще и на субмаринах, строившихся в 1935‑1945 гг.). Автомобилей же с 1922‑го по 1940 г. Maybach выпустил всего около 1,8 тыс. Естественно, доходы фирмы в мирное и военное время различались в десятки раз и военные поставки сыграли в ее росте огромную роль.

Нельзя сказать, что Майбахи были близки к нацистскому руководству. Их деловой успех во время войны – всего лишь следствие очень высокого инженерного уровня двигательных разработок, не имевших аналогов как минимум в Германии.

«Боинг»

Boeing – крупнейшая в мире аэрокосмическая корпорация, известная многим как разработчик изысканного пассажирского лайнера B-747, – начинала с самодельного самолета-гидроплана. Его в 1915 г. построил для собственных летных упражнений основатель фирмы Вильям Боинг на деревянной лодочной верфи. В 1916 г. он основал авиастроительную компанию, а через год предложил свои гидропланы военным как разведывательные и связные.

Флот неожиданно заказал у Боинга целых 50 самолетов. Но Первая мировая война близилась к концу, заказ аннулировали, и Боингу пришлось туго. Он был вынужден выпускать мебель и деревянные лодки.

Однако в 1920-1930‑е годы мир захлестнула настоящая авиационная истерия. Если в 1917 г. на фирме Boeing было 30 сотрудников, то в 1930‑м – почти 900, а к 1940‑му – 1500. В 1934 г., с уходом Вильяма Боинга из компании, она наряду с почтовыми и пассажирскими моделями включила в свои разработки боевые самолеты. Созданный год спустя истребитель Kaydet стал основным учебно-тренировочным самолетом американских ВВС и был растиражирован в 10 тыс. экземпляров. С тех пор военные разработки Boeing росли, как на дрожжах. Еще через год полетел огромный В-17 – прототип знаменитой «летающей крепости», в годы Второй мировой войны в числе других стратегических бомбардировщиков методично превращавший немецкую промышленность в руины.

Заводы выпустили почти 13 тыс. этих машин. А уже в 1942 г. Boeing разработал и тут же запустил в производство «сверхбомбардировщик» B-29 Superfortress, который был вдвое тяжелее, чем параллельно производимый B-17. График выпуска был столь авральным, что нехватку персонала пришлось ликвидировать, тысячами набирая на производство женщин. Случай невиданный для Америки тех лет. В 1944 г. заводы фирмы установили абсолютный рекорд производительности, никем не побитый до сих пор – 16 самолетов в сутки. В боинговских цехах работало свыше 100 тыс. человек.

Стоит ли напоминать, что военного положения в США не было и все заказы министерства обороны хорошо оплачивались?

О масштабах боинговского производства в годы войны можно судить по простому факту: когда в 1946 г. компания по понятной причине сокращала выпуск, ей пришлось уволить 70 тыс. человек! Это тоже абсолютный для авиации рекорд.

Конверсия

Помимо заработка для конструкторов и производителей от военной техники есть прок и другого рода. На основе некоторых боевых систем построены очень мирные и очень полезные объекты. Причем этот процесс начался задолго до того, как тульские оружейники стали делать вместо снарядов сковородки, а детройтские – выпустили Hummer H2, конверсию известного американского армейского внедорожника.

Вспомним о самолетостроении. Этапная в советской пассажирской авиации машина, ее реактивный первенец Ту-104 (первый полет в 1955 г.), золотой медалист Всемирной выставки в Брюсселе 1958 г. – это переделка бомбардировщика средней дальности Ту-16 (1952 г.). Среднемагистральный Ту-104 отличался от «исходника» герметичным фюзеляжем с пассажирским салоном на 50 человек.

Весьма похожую модернизацию пережил и другой военный самолет – Ту-95 (1952 г.), турбовинтовой стратегический бомбардировщик-ракетоносец. На его базе создан и в 1957 г. совершил первый полет пассажирский дальнемагистральный Ту-114 – в то время самый большой и до сих пор самый быстрый в мире из турбовинтовых гражданских самолетов.

Есть и более масштабные примеры конверсии – знаменитая советская ракета Р-7, вывевшая на орбиту первый супутник и первого космонавта (и поныне экономичнее всех доставляющая туда грузы). Она является модификацией межконтинентального баллистического носителя «изделие 8K71», появившегося как противовес американским ядерным силам.

Пример заразителен

Как правило, военные разработки появляются намного раньше, чем их гражданские аналоги. К примеру, одним из первых самолетов со стреловидным крылом был Messersczmidt Me 163 – маленький фанерный истребитель с ракетным двигателем, взлетевший в 1941 г. Первый же гражданский самолет со стреловидным крылом – английский de Havilland Comet (печально знаменитый своими катастрофами 1950‑х годов). Его прототип поднялся в воздух лишь в 1949 г.

Первым боевым самолетом с турбореактивным двигателем стал Messersczmidt Me 262 (первый полет – 1942 г.), а среди гражданских первенство принадлежит только что упомянутому Comet'у, появившемуся в небе семь лет спустя. При темпах, которыми развивалась авиация в те годы, семь лет – огромный срок.

Боевые сверхзвуковые самолеты взлетели уже в начале 1950‑х, а гражданские (Ту-144 и Concorde) – в конце 1960‑х. (Кстати, сегодня в мире существуют десятки моделей сверхзвуковых боевых самолетов и ни одного гражданского.)

Первая атомная субмарина (американский «Наутилус») спущена на воду в начале 1954 г. Первое мирное судно с атомной силовой установкой – ледокол «Ленин» – введено в строй в 1959 г. Сегодня в мире больше сотни атомных подлодок и боевых кораблей, но лишь девять атомных гражданских судов (все – российские ледоколы).

Основная тенденция понятна: военно-технические инновации появляются и внедряются намного раньше и намного шире, чем похожие проекты в гражданской сфере, достойные называться прорывными. Но почему так происходит?

Сверхконкуренция

Отвечая на этот вопрос, нужно помнить о главном двигателе научно-технического прогресса в современном мире – о конкуренции.

Давно прошли времена, когда открытия и изобретения появлялись из голого научного любопытства. Сегодня научно-техническое творчество стало весьма дорогим и весьма коллективным занятием. Оно требует хорошего планирования, хороших гарантий успеха и хороших средств. В этой сфере идет такая же борьба за деньги спонсоров, как, скажем, среди спортсменов.

Конкуренция, затрагивающая научно-технический прогресс, многолика. В основном это бизнес-конкуренция и военно-политическая борьба между блоками государств. Конкурируют между собой и альтернативные пути прогресса, варианты будущего (к примеру, быть ли ему с термоядерным реактором или с «распределенной» энергетикой, основанной на использовании энергии солнца, ветра, приливов и т. д.).

Военным научно-техническим новшествам в условиях боевых действий свойственен практически единственный вид селекции: естественный отбор. Не победил ты – победили тебя.

Конечно, в мирное время в этой сфере вступают в силу многие факторы маркетингового толка: надо убедить клиента купить именно твое оружие. Однако и набор, так сказать, потребительских качеств у военных разработок очень специфичен. Они почти полностью лишены «гаджетов» и «симулякров» – технически необязательных деталей, служащих для обозначения какой-либо субъективной функции, то есть «работающих чисто маркетингово», если следовать сленгу маркетологов. Хороший пример «симулякра» – формы легковых авто, с завидной регулярностью меняющиеся несколько раз в десятилетие, а стало быть, технически необязательные.

Итак, требования к техническому уровню военных разработок даже в мирное время почти всегда выше, чем к уровню гражданских. Инструменты физического выживания конкурируют набором преимущественно объективных свойств (таких как, скажем, скорострельность). Чтобы добиться здесь прогресса, разработчикам приходится принимать очень высокие уровни технического риска, совершенно не допустимые в цивильных областях.

Военным риски не помеха

Неприемлемо высокие риски в инновационных технических разработках – один из главных сдерживающих факторов на пути прогресса. Многие современные кризисные ситуации, связанные с мировой экологией и нефтяной зависимостью экономик, можно разрешить, ускорив разработку альтернативных транспортных двигателей, новой энергетики и т. д. Вряд ли среднему человеку нравится 140‑долларовая цена за баррель нефти или прогрессирующее загрязнение городов выхлопными газами. Однако над инвесторами в упомянутых сферах довлеют столь высокие риски (прежде всего финансовые), что внедрение инновационных технологий запаздывает на многие годы (и есть угроза, что опоздают на десятилетия).

В то же время история учит, что для военно-технических разработок уровень рисков, считающийся там приемлемым, как правило, намного выше, чем для гражданских. Это позволило военным осуществить проекты, сложность (а стало быть, рисковость) которых поначалу не допускала их реализацию в мирной сфере. К таковым можно отнести, например: совершенствование ракетной техники в 1940‑1980 гг.; выход авиации уже в конце 1960‑х годов на эксплуатационные скорости, втрое превышающие скорость звука; появление титановой отрасли, а также отрасли композиционных материалов; развитие электронной промышленности и многие другие факты. Важнее всего то, что все упомянутые достижения либо уже широко освоены в мирной жизни, либо это будет сделано в ближайшем будущем. И самое интересное, что проекты, поначалу казавшиеся сверхрискованными, военными осуществлялись очень быстро (в отличие от многих и многих гражданских разработок).

Итак, военная конкуренция выводит многие технические разработки на уровень, недоступный в гражданской сфере. Однако эти разработки, как правило, очень выгодно конвертируются для мирной жизни. К сожалению, далеко не все находки военных можно переделать в мирный продукт.

Чтобы «гражданка» не отставала от своих же нужд столь сильно, как в последнее время, надо изменить трактовку рисков для прорывных разработок – то есть заставить инвесторов вкладывать деньги в мирный, а не в военный технический прогресс. Как это сделать – предмет отдельных исследований, которые еще и не начинались.

ссылка.

Предлагаю еще одну точку зрения относительно влияние войн на человечество:

Война –дарователь мира

Война – необходимое  условие для выживания

Без малого год назад на сайте Voskanapat.info было размещено приглашение к диспуту о необходимости или, наоборот, неприемлемости решения межнациональных вопросов военным путем. Мнения высказывались разные, зачастую взаимоисключающие: от полного отрицания войны, до «война – это праздник души».   

Трудно  представить более противоречивое явление, чем война. Войну проклинают и превозносят, ненавидят и любят, от войны убегают и к войне  стремятся. При этом нет на свете человека, кто был бы безразличен к войне. Это доказывает, что война, будучи широко распространенным, я бы даже сказал – обыденным явлением – в то же время носит в себе элементы пугающей большую часть населения любого государства экстраординарности. 

Понятно, конечно, почему обыденным: в историческое время, то есть за все те века, что  отражены в письменных памятниках, человечество не прожило ни одного года без войны. Более того, совершенно нормальными считаются те годы, когда на земном шаре происходили около двух десятков больших и малых войн. В то же время война действительно экстраординарное, из ряда вон выходящее явление. Ибо несет в себе боль и страдания, смерть и разрушения. Но, черт побери, от осознания этой общеизвестной истины войн, как видим, меньше не становится.   

Поскольку «отрицателей» решения глобальных национальных, международных и межгосударственных проблем военным путем гораздо  больше, чем приверженцев их военного решения, мне как бы «по должности» пристало защищать сторонников войны. И делать это тем легче, что и сам я осознанно пребываю в этом достаточно малолюдном лагере. При этом я полностью отрицаю тезис некоторых психологов о том, что человек по природе своей является агрессивным существом. И совершенно не согласен с тем, что война – это «узаконенный» выход заложенной природой в человеке агрессии. Напротив, по моему глубокому убеждению, агрессивные люди на войне обречены на поражение. Война должна быть осознанной, с ясным и четким пониманием заложенных в ней целей. Целей, имеющих общенациональный характер. Ибо для войны другой причины, кроме общенациональной необходимости, не должно и не может быть. Casus belli – повод для войны – должен быть поводом общенациональным. 

При этом необходимо четкое понимание того, что нет, и не может быть повода для войны гражданской, самоуничтожения нации. Не может быть внутри нации противоречий такого масштаба и той степени неприемлемости, которые могли бы оправдать истребление одной части нации другой. Речь в данном случае идет именно о нации, а не о государстве. Государства могут быть, и в большинстве таковыми и является, многонациональными. Внутри государства могут происходить процессы, решение которых возможно только военным путем: например, чрезмерное давление доминирующей нации над меньшинствами или вызванный осознанием готовности строить собственное государство всплеск национально-освободительного движения национального меньшинства. Подобные войны не только неизбежны, но и оправданны, поскольку отражают естественные потребности нации. 

Война – это двигатель прогресса как в научно-техническом понимании этого явления, так и в росте самосознания человека, семьи, рода, нации. Первый наш гениальный древний предок, догадавшийся, что удар, нанесенный с зажатым в кулаке камнем более эффективен, чем удар «простым» кулаком, нагнулся и поднял с земли булыжник не для того, чтобы расколоть орех. Спустя века или тысячелетия наш другой, не менее гениальный, предок догадался, что разбитый, то есть с острыми углами камень является оружием более грозным, чем округлый. И стал подбирать себе именно такое оружие. Наконец, спустя много времени, еще один наш гениальный предок догадался, что для получения острых углов камень можно разбить самому. То есть противоборство, война, изначально были двигателями научно-технического прогресса. Так было, так есть, и пока нет никаких оснований считать, что в обозримом будущем что-то в этом плане изменится.   

В самом  деле: работа многих ученых над расщеплением атома преследовала единственную цель – создание атомного оружия. Потом уже, когда оно было изобретено и даже использовано на войне, появилась идея мирного использования «новой» энергии: создания атомных электростанций, например. И так практически во всем. Первые тракторы – это рациональное мирное использование оставшихся после войны «излишков» танков. Лазерный луч, сегодня активно применяемый в медицине и других исключительно мирных сферах деятельности человека, родился как грозное оружие войны. Подавляющая часть «мирной» науки представляет собой «остаточное применение» науки военной. Некоторые ученые заявляют (с нескрываемой долей утрирования), что не будь борьбы человека с природой и войн, развитие общечеловеческой цивилизации остановилось бы где-то в каменном веке. Однако без всякого преувеличения можно утверждать другое: если бы в истории не было войн и борьбы человека с природными вызовами, человечество вообще не смогло бы выжить. Отсюда вывод: войны явились одним из главных (а, скорее, единственным) условием выживания древнего человека.   

Интересно, что ситуация в современном мире мало чем отличается от древней. Народы, не готовые с оружием руках защищать свои национальные интересы, обречены на вымирание (пусть и не насильственное). Многочисленные этнические реликты в разных странах мира тому подтверждение (удины, будухцы, хиналугцы, крызы – в Азербайджане, мордвины, чуваши, ненцы и другие в России). Примерам «мирного вымирания нации», как говорится, несть числа. 

Более того, обречены на вымирание и государства, в силу различных обстоятельств  не способные или не готовые защититься от военной агрессии. В этом плане весьма интересен (и поучителен) пример Швейцарии, давным давно объявившей абсолютный военно-политический нейтралитет и до сих пор сохраняющей одну из самых развитых в мире систем государственной обороны. Нейтральная Швейцария способна дать отпор любому агрессору, каким бы могучим он не выглядел. Можно утверждать, что нейтралитет Швейцарии опирается на мощь ее армии. 

Один  из комментаторов на Voskanapat.info написал, что война является условием зарождения (возрождения) нации, продолжения рода. В самом деле, война – это выражение сконцентрированной любви человека. А где чистая, непорочная любовь, там рождаются дети истинной любви. Речь о народах. История человечества не знает нации, рождение которой произошло бы в мирных условиях. Все нации, все народы – это продукт войны. Данное правило, как и рождение отдельного человека, не знает исключений. Однако наука развивается столь стремительно, что вряд ли кто из нас сильно удивится, если завтра услышит в новостях о «рождении» человека из пробирки. С другой стороны, вряд ли будущее способно обогатить человечество народом, родившимся в мирных условиях. 

Рождение  человека – сегодня – обусловлено  любовью и страданиями. Рождение народа столь же обязательно обусловлено большим (сконцентрированным) выражением любви и большими (массовыми) страданиями и болью. Таким образом, мы можем сказать, что война несет в себе (детородное) материнское начало. 

Но война  несет в себе еще и божественное предназначение! 

В самом  деле: кто, кроме Бога и войны имеет право на лишение человека жизни? Представьте себе заслуженного, всеми уважаемого человека, скажем, преподавателя вуза. Представим также, что он как то на мгновение потерял контроль над собой и... убил студента. Еще ждет суд и справедливое возмездие, даже если этот студент был законченным негодяем. Но, самое главное, его ждет порицание общества и собственное психологическое самоистязание, ибо здоровое и нормальное общество в принципе не приемлет убийства как метода достижения каких либо целей. Как не приемлет убийства и сознание отдельного нормального человека. Ты – не Бог, и не вправе лишать жизни другое создание творца.   

Между тем, человек, уничтоживший врага на войне, удостаивается похвалы и  поощрений. И чем больше ему удается убить, тем больше его поощряет государство. Ордена и медали на груди военного – верный признак того (к сожалению, не всегда), что он уничтожил энное количество живой силы противника. Но, Бог с ними, государственными наградами, не в них счастье, и не за ордена воюет большинство военных. Самое главное и существенное для нас – всенародная любовь. Убивший на войне пользуется всеобщим уважением, его почитает то самое общество, которое в принципе не приемлет насилия. Война сместила все акценты и позволила убивать. Таким образом, мы вправе констатировать: только Бог и война вправе лишать человека жизни. 

ВОЙНА – ДАРОВАТЕЛЬ МИРА

Широко  известная «Книга хрий» (древнеармянский  сборник предварительных риторических упражнений) была написана в V веке. Традиция приписывает ее отцу армянской историографии Мовсесу Хоренаци, хотя некоторые ученые считают, что книга могла иметь греческий архетип, возможно, потому, что подобные учебники были весьма распространены в греческой действительности. Для нашего исследования, однако, проблема авторства «Книги хрий» не имеет существенного значения, ибо, как армяне, так и греки представляли собой классический тип оседлого народа земледельца. В книге нашел свое достойное место энкомий (похвала) войне. Приводя многочисленные примеры добродетели и богоданности войны, М. Хоренаци находит потрясающее по глубине и справедливости сравнение для объяснения значения войны. «Итак.., что же можно было бы по праву сопоставить с ней в сравнении? Мне кажется, что не пристало сравнивать с ней что-либо иное, кроме земледелия. Ибо именно оно предоставляет людям необходимое пропитание, а война является причиной жизни их и всего мира, так как защищая их от смертельного удара врагов, остается всегда мирной, являясь дарователем мира» (выделено мной – Л. М.-Ш.). Дальше Хоренаци продолжает: «Однако представители земледельцев из селян и простолюдинов грубы и неотесанны, воины же подобны знатным, и благородны и выглядят величаво, и благодаря этому величайшему великолепию по праву побеждают в сравнении».   

Последнее замечание историка и философа относится, скорее, к благородному происхождению  воина и правилам энкомии, однако, вместе с тем оно достаточно ясно указывает на почитание воина в Армении. Наличие в армянской армии практически исключительно людей дворянского сословия придавало армянскому воинству заслуженный ореол величия, и эту национальную традицию крайне важно возродить сегодня. 

А вот  цитата из знаменитого произведения «Парадоксалист» Ф. Достоевского: «Кто унывает во время войны? Напротив, все тотчас же ободряются, у всех поднят дух, и не слышно об обыкновенной апатии или скуке, как в мирное время». Всякий, кто пережил войну, подтвердит это. В годы войны просыпаются жизненные силы народа, каждого бодрит сознание причастности к судьбоносному для нации времени. На улицах практически нет праздношатающегося люда, все обуяны общенациональной идеей. Да, конечно, находятся в годы войны и мздоимцы, и малодушные, и просто подлые люди. Но, уверяю, они остро ощущают свою никчемность и готовы склониться перед каждым истинным воином. Основная масса населения воюет: неважно, на поле боя, или за станком, за операционным столом, или в школьном классе. И это чувство сопричастности к общему делу сплачивает народ как ни в каких других условиях. 

Обратите  внимание: в годы Арцахской войны  отток населения из Армении был  минимальным. Ни холод, ни голод, ни отсутствие тепла и света не смогли выдавить армян. Это уже потом, после войны, когда население оказалось в плену аодовского беспредела, Армению покинуло огромное количество людей, в том числе и герои недавних баталий. Цель – победа – достигнута, теперь можно подумать и о семье, детях. 

Война пробуждает, обнажает все лучшие качества человека. Фронтовые друзья являются друзьями в истинном смысле этого слова, а не искателями покровительства у более сильного или влиятельного, отношения между людьми принимают безукоризненно чистый характер. Каждый воин в окопе убежден в преданности находящегося рядом однополчанина, примеры самоотверженности воспринимаются как нечто само собой разумеющееся. Концентрированная любовь к Родине выражается ежедневными и даже будничными подвигами, невозможными в мирное время. Никто не говорит лозунгами, они не для воинов. Гибель товарища воспринимается как тяжелая, но необходимая жертва во имя спасения остальных. Во имя жизни. Война – прославление жизни. 

Замечено, самые известные герои у всех народов суть, самые жизнелюбивые. Невозможно представить Ашота (Осколку), например, без светлой улыбки на лице, без добрых, совершенно безвредных шуток, звонкого, заразительного смеха. Неиссякаемым жизнелюбием лучился Виген Григорян из Тоха, невозможно было не ответить на улыбкой на светлую широкую улыбку Меружана Мосияна, удивительно доброго богатыря и командира. Разве можно забыть мягкий, все понимающий взгляд Леонида Азгалдяна, мужественное лицо с вечно пробивающейся из под усов улыбкой Шагена Мегряна...?! 

Все они  удивительно любили жизнь. Дышали полной грудью. Каждый из них имел свою мечту, и... они ее претворили. Ибо сегодня  в Арцахе нет чужих, враждебно  настроенных аскеров, способных  удовольствия или прихоти ради оскорбить, унизить наших матерей и сестер, арестовать и увезти в неизвестность наших сыновей и братьев. 

Война всегда начинается с  молчаливого или  провозглашенного согласия народа. Не будет  согласия народа, не будет и войны. Истории известно немало примеров, когда государство (народ) проигрывает войну, не начиная ее! Складывает оружие, сдается перед потенциальным агрессором. Но в этом случае отсутствие согласия на войну зачастую означает согласие покинуть Родину или жить в рабстве. Повторяем, народ решает, защищаться ему от агрессора, или положиться на его милость. И, пожалуй, самое парадоксальное: продолжает жить именно тот народ, который изъявил готовность защищать свою Родину. Сдавшиеся на милость победителя в определенной мере соглашаются со смертью нации, которая неминуемо настает в виде ассимиляции, резни или депортации, если в среде народа не найдутся герои, способные поднять с колен тысячи и тысячи людей. Те же, кто выбрали путь вооруженной защиты родины, остаются жить при любом исходе войны. Ибо полученного от войны заряда жизненной энергии хватает на два-три поколения. 

Однако  справедливой может быть и война наступательная. Она может начаться лишь в том случае, когда в народе живет обостренное чувство этнической памяти, боль от недавней, в историческом масштабе, потери Родины. Когда население испытывает чувство психологического дискомфорта и, что также важно, территориальной недостаточности. Но и в этом случае согласие на войну дает население. Если население не желает воевать, ибо не чувствует в этом необходимости, ни один полководец, даже самый гениальный, не сможет добиться успеха в войне. А согласие населения наступает лишь в силу осознанной необходимости.   

Справедливость  войны в том и состоит, что  она не может, не способна начаться по прихоти одного человека. Она, прихоть, возникает лишь тогда, когда лидер (феодал, царь, император, президент...) ощущает готовность населения воевать за действительно насущные, или мнимые, навязанные ценности. В подобных случаях значение лидера возрастает неимоверно, ибо от его опыта, решительности и умения в немалой степени зависит исход войны. 

С другой стороны, нереализованная готовность народа к войне может привести к самым тяжелым последствиям внутри нации (государства). Подобная ситуация чревата выбросом накопившейся нерастраченной энергии во внутрь нации, проще говоря, гражданской войной. Именно по этой причине чрезмерная пропаганда ненависти в среде психологически не готового воевать народа способна обернуться трагедией для населения государства. А готовность (согласие) населения к войне исходит, как уже было сказано, из чувства психологического дискомфорта нации. 

С этой точки зрения выскажу парадоксальную, на первый взгляд, мысль: Армении, армянскому народу, повезло: мы всегда были окружены многочисленными врагами, на которых и «тратился» избыток этнической энергии. Мы умели и умеем воевать, и нам было и есть за что воевать. Психологически мы были и остались в гораздо более выигрышном состоянии, чем наш «обязательный» на сегодня неприятель – Азербайджан. Население этой республики, что бы там ни говорили ее руководители и штатные агитаторы, не готово воевать за Карабах, ибо никогда за всю недолгого историю пребывания в этом регионе, не воспринимало (справедливо) Арцах своей родиной. Потому и бежали оттуда, покидая практически без сопротивления целые районы, что не чувствовали под ногами родной земли, не ощущали всю силу и привлекательность понятия Родина. В среде азербайджанских тюрок отсутствует необходимый для готовности к войне психологический дискомфорт, ибо отсутствует чувство родины по отношению к Арцаху. Натужные попытки властей Азербайджана привить населению государства реваншистские настроения исходят от идеологической импотенции, неспособной внушить населению то, что в принципе невозможно внушить недавнему бродяге забайкальских степей.   

С другой стороны, не было бы у малочисленных  арцахцев осознанного согласия воевать  за свободу своей родины, не было бы сегодня и независимой суверенной Нагорно-Карабахской республики. Война даровала мир Арцаху, внесла умиротворенность в души и сердца армянского народа, гарантировала рождение на древней армянской земле маленьких Ашотов, Вигенов, Меружанов, Шагенов... Война стала залогом продолжения рода армянского. Война подарила армянскому народу Республики Арцах не только политическую, но и нравственную независимость. 

Делом общенациональной важности является сохранение у населения приобретенных во время войны сплоченности и подъема  духа. Каждый из нас способен и обязан внести свою лепту в благородное  дело сохранения согласия населения  на войну. В этом лишь случае мы можем со спокойной уверенностью повторить вслед за нашим великим предком: 
ВОЙНА – ДАРОВАТЕЛЬ МИРА 

Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН

ссылка.

Военные технологии bluetooth на службе гражданских лиц

Вы подозреваете, что армия всегда получает новейшие разработки в первую очередь? Вас привлекают надежностью и убойностью военные технологии? Тогда у вас есть отличный шанс воспользоваться средством связи, которое применяют американские военные и солдаты спецназа. Действительно, эта разработка позволяет вам общаться с членами своего отряда ясно и четко даже в шамном помещении. Благодаря военным исследованиям было выявлено, что шея - самое удобное место для размещения микрофона bluetooth гарнитуры. Голос может считываться непосредственно из мембраны на шейном "держателе". Думаете это новинка? Вряд-ли, это устройство уже находится в свободной продаже.

Гарнитура, которая расположена на шее сегодня уже никого не удивляет. Большинство гарнитур выпускается сегодня именно в таком факторе, не считая различных Jabr. Не секрет, что такого рода гарнитуры используют и военные в своих операциях. Но что делать, если вокруг шастолько шумно, что услышать ничего нельзя? Прибавьте к этому невозможность достать средство связи и отойти в менее шумное местечко. Военные всегда получают технологии первыми, зато гражданские получают уже отточеные версии военных вариантов снаряжения связи и с удовольствием используют их в повседневной жизни. Приготовьтесь к абсолютно новому продукту в области беспроводных гарнитур - гарнитура, которая размещаемся непосредственно на вашей шее. Причем микрофон считывает голос непосредственно с вашей шеи.

Шейный микрофон выглядит как высокотехнологичная удавка, но это позволяет надежно закрепить микрофон как раз на уровне прохождения сигнала, чем обеспечивает чистое звучание без окружающих шумов. Эта концепция, сегодня, уверенно работает у мотоциклистов и военных, так почему бы не использовать ее для густонаселенных офисов или совершения звонков со стадиона во время проведения матча? Конечно, гражданские гарнитуры такого типа выглядят менее угрожающе, чем военные варинаты, но все же они выигрывают в весе и удобстве. Такую гарнитуру можно носить под одеждой (что избавит вас от необходимости носить в ухе отдельную гарнитуру с микрофоном. Осталось только транслировать звук непосредственно через кости черепа, как это делают для людей, страдающих пониженым слухом, и обычное колье будет незаменимым bluetooth устройством в повседневной жизни.

ссылка.