Монолог Огюста Монферрана.
Это было давно. Времена черепичных крыш.
Как Париж взяли русские - я покинул Париж.
Не в бегах, но напротив - стремился по карте вверх
и направо. В дороге часы замедляют бег.
Я очнулся в морозе, в работе и серебре,
Там где дамы не видят потребы в моем ребре,
Говоря, что здесь я практически вне закона,
И, косясь на орден Почетного Легиона,
Говорили катится не в Турцию, так в Тибет.
Я очнулся в объятьях горячих блестящих рук,
Губы медленно гнулись в тугой и лукавый лук,
Я очнулся с цыганкой - звенит ее поступь, кровава стать.
Ну конечно, она предложила на чем-то там погадать.
Я видал уже двух императоров, двух врагов,
И второму сказал, что есть планы и я готов.
Он смотрел чертежи и прислушивался к словам.
Мы задумали с ним перестроить огромный храм.
Но цыганка сказала, смеясь, что все это - смерть,
Очень зря я отдал чертежи во дворец смотреть.
Нет, не то, чтобы царь идиот или близорук,
Но в конце архитектор умрет. То есть я умру.
Я не слушал ее. Я-то видел, что это - жизнь -
В серебре я, в работе, и кудри мои вились.
Мне не нужно тепла, и часы ускоряют ход,
Поднимается купол, вминая небесный свод.
Расскажи мне о том, как на мрамор ложится снег.
Как над Мойкой рассвет от свинцовых барашков пег,
Расскажи, Петербургу все так же двухсот не дашь?
Он все так же легко берется на карандаш?
Я люблю этот город, я дал ему все, что смог.
Если я вспоминаю свой маленький городок,
Если я вспоминаю седую старушку мать -
Мне так хочется...
Хочется это ей показать.
Я люблю этих плотников, любящих высоту,
Бородатых, непьющих, пока не полюбят ту,
От которой им ничего - ни мороз, ни зной,
Не имеют значения. Так же, смотри, со мной.
Мне не нужен затерянный где-то в полях Шайо,
Он прекрасен, но это давно уже не мое.
Поднимается храм. Слишком медленно - будто месть,
Позабытой цыганки. Ну как мне остаться здесь...
Я видал четырех императоров на веку -
Грозных, смелых, кипящих, тропических львов, акул.
И не знал, чем же я последнего привлеку,
Но наверно я слишком уж все-таки затянул.
Храм закончен. Его освятили. Я бьюсь в бреду.
Будто рыба танцую на мраморном белом льду.
Поп излишне полил меня серой святой водой.
Боже, что тогда было со мной? Что стряслось со мной?
Может просто святая вода не по вере той?
Но я умер в горячке - состарившийся, седой.
Я видал четырех императоров, но один
Оказался ко мне холоднее балтийских льдин.
Это мертвое тело сослали опять в Париж.
Где гораздо теплее, железные скаты крыш.
Но могила пропала. Не выищешь по следам.
Знаешь что это значит? Я здесь, я навеки там.
Храм хранит этот город, а я охраняю храм.
Отразясь, позолота расплещется по волнам.
Знаменосец Ира
https://vk.com/vnychkalenina?w=wall-42145490_4085
